Глава 22

Хризантемы махрово-белые,

Невесомые, белопенные,
Призрачно неземные,

Но почему они пахнут полынью?

Как приятно туманным воскресным осенним утром мчаться по пустынному шоссе на заднем сиденье автомобиля и дремать, привалившись к крепкому мужскому плечу… Бабушка с Настей вышли около дома, а пытливые исследователи направились навстречу новым открытиям к центру столицы.

Пока Денис делился с Казанцевым своими познаниями, Татьяну занимали совсем другие мысли… Как хотелось ей помолодеть, хотя бы лет на двадцать! Ведь жизнь только начинается! Может быть, сменить причёску, цвет волос? Или накупить какой-нибудь модной экстравагантной одежды? Жаль, что она всегда так мало внимания себе уделяла… Надо брать пример с её элегантных помощниц! И за собой успевают следить, и с домом, и с детьми, и с работой управляться! Да, подумала Татьяна, надо ей набраться смелости и хотя бы выщипать брови…

Полностью погрузиться в свои мысли Татьяне не позволял интересный рассказ Дениса. О чём-то она уже слышала, а что-то было новым и для неё.

- Так, после Якова Брюса на месте Дома со Львом жили братья- масоны Нилусы, которые открыли там карточный клуб, но так как были шулерами, их вскоре разоблачили и выслали. Но больше всего это место прославил известный масон генерал Измайлов. Он устраивал шумные попойки и гулянья с песнями и плясками, кулачные бои и другие оргии… В его доме проводили свои собрания вольные каменщики. Один из залов был обит черной материей, стены расписаны египетскими иероглифами и какими-то неизвестными письменами, по углам стояли настоящие скелеты. Даже сруб старого колодца во дворе был выкрашен в чёрный цвет, а вглубь вела лестница в подземные ходы под почтамтом и Меньшиковой башней. При посвящении в ложу новичков с завязанными глазами, полураздетых водили по подземельям, окружали остриями мечей, клали в гроб, заставляли прыгать через огонь, потом клясться на Библии и на мече. Посвященному сообщали тайное слово или пароль, по которому братья-масоны узнавали друг друга.

В середине 19 века дом Измайловых купили супруги Кусовниковы, которые, обнаружив комнату с масонской символикой и скелетом, были так потрясены, что заколотили все комнаты в доме и стали жить в тесной дворницкой.

- Ну, вот мы и приехали, - очнулась от своих размышлений Татьяна. – Денис, давай здесь припаркуемся, а дальше пойдём пешком. Вот этот огромный серый Дом со Львом был построен в 1907 году на месте старинных усадеб. Над фасадом – статуя бога торговли Меркурия с кадуцеем, или жезлом.

- Этот прут, обвитый двумя змеями и увенчанный двумя крылышками, как символ морального равновесия и доброго поведения, часто встречался в масонской символике, - вставил Денис.

- Кадуцей может использоваться и как символ четырёх стихий, вступил в разговор Казанцев. – Прут как земля, крылья как воздух, змеи как огонь и вода…

Всей компанией они прошли в арку во двор.

- Думаю, тут нам ничего не светит, - задумчиво произнесла Татьяна. - Двор, конечно, колодцем, а о каких-то подземельях тут уже давно ничего не напоминает… Вот здесь квартира, которую хотел купить Врубецкой, а я пыталась расселить. А вот эти горки земли из подвала, который хотел углубить Юрий. Или не просто подвал? В свете последних событий уж не знаешь, что и думать!

- Да тут всё заперто, конечно! – Денис подергал замки на дверях подвала.

- Если бы Врубецкой тут что-то обнаружил, он бы никуда не уехал, - резонно заметил Казанцев.- Давайте продолжим наш маршрут…

И друзья направились к почтамту.

- Как я уже говорил, в 1699 году Меньшиков становится владельцем большой городской усадьбы на Мясницкой улице, - как заправский экскурсовод продолжал рассказывать Денис. – Он осушает Поганые пруды, которые стали называться Чистыми, и строит свою домовую церковь Архангела Гавриила чуть ли не по проекту самого Петра. Раньше она была выше колокольни Ивана Великого и увенчана шпилем, как на Адмиралтействе, и фигурой Архангела, пока в 1723 году после службы не упал замертво её священник, и тут же молния не ударила в купол, воспламенив его и уронив все 50 колоколов. Светлейший князь был назначен губернатором северной столицы и переселился на невские берега. А церковь долгое время стояла полуразрушенной.

- Но вот мы и подошли к почтамту. Осмотрим сначала его, - резонно заметил молодой гид. – В конце 1730 года усадьба Меньшикова была пожалована другу Павла 1 – «бриллиантовому» князю Куракину, который за свою любовь к нарядам получил прозвище «павлин». Прославился он ещё и своими романами, от которых имел 70 внебрачных детей.

Потом усадьба перешла к Лазарю Лазаряну, получившему в России фамилию Лазарев и потомственное дворянство. Он основал Лазаревский институт, в котором известный масон Новиков устроил свою типографию. В конце 18 века Лазарев продал бывший Меньшиковский дворец в казну, а отец будущего главного декабриста Иван Пестель добился размещения в нем Московского Почтамта.

Сейчас, я думаю, мы не найдём здесь ничего интересного… Все эти древние своды много раз переделывались, ремонтировались. На третий этаж вообще не пробраться, загородили решёткой… А со двора эти бесконечные отделы доставки, международный отдел, для юридических лиц… В этом подвале уже давно неплохой ресторан. А ведь раньше, говорят, здесь были проходы в таинственные подземелья… Давайте лучше осмотрим Меньшикову башню!

Никто не стал возражать. Тем более, что утренний туман уже рассеялся, и бледное осеннее светило озарило и золотой шпиль в виде свечи и розовые стены церкви Архангела Гавриила.

- В таком виде восстановил храм после пожара в 1787 году все тот же масон Измайлов, пригласив для этого известного «вольного каменщика» Василия Баженова. Храм стал на один ярус ниже, без колоколов и своего знаменитого шпиля. В приходе церкви поселился главный тогда московский масон профессор университета Шварц, издатель Новиков и 50 студентов основанной масонами Педагогической академии. А в подземельях под ним и проводили свои собрания мясницкие «вольные каменщики», – продолжал рассказывать Денис. – Интерьер тогда получил новую отделку с использованием масонских символов и эмблем: лепных арочных гирлянд с изображением пеликанов, змей, орлов, кругов бесконечности и Звёзд Давида…

Почти все эти надписи и изображения были уничтожены в 19 веке по настоянию православной Церкви и снаружи заменены существующими ныне фразами из Писания. А внутри, говорят, как ни закрашивали и не скоблили масонские символы, они проявлялись вновь. В результате появились вот эти выскобленные участки, стилизованные под прямоугольные углубления. Но, по иронии судьбы, такой прямоугольник и есть символ, обозначающий масонскую ложу – «Соломонов храм»…

В этот час служба в церкви уже закончилась и небольшая компания оставшихся посетителей не привлекала в пустынном помещении к себе внимания.

Вдруг Казанцев подозвал спутников к крошечной дверце в одном из приделов храма.

- Посмотрите на эту надпись вокруг двери, то ли вырубленную, то ли инкрустированную в белом камне! – он провел рукой по периметру двери. – Что-то она очень непохожа на изречения из Священного писания, как над другими дверями.

- Повелеваю, всё что было, потеряй,

Мосты сожги, корабль направь на рифы.

Остаток жизни ты на слоги разменяй

И впишешь ты в неё другие рифмы! – в изумлении прочитал Денис.

- Мне кажется, что-то похожее мы недавно читали… - заметила Татьяна, обожающая, как настоящий графоман, слоги, рифмы, созвучия…

- Денис, ты хорошо помнишь, что было написано в той записке? Давай попробуем с силой нажимать на те буквы в словах, на которые было указано, но обязательно в той же последовательности, - посоветовал учёный.

Денис нажал на К, потом на А, потом на Н, потом на И, потом на Г и, наконец, на У. Раздался сначала какой-то непонятный треск. Двое мужчин навалились на дверь, и она со скрежетом отодвинулась.

В тёмной и сырой нише, откуда веяло холодом и плесенью, весь опутанный паутиной, стоял человеческий скелет.

Денис в ужасе отшатнулся.

- Ну, кто из нас упражнялся в анатомичке? Надо бы обыскать этого джентльмена, пока нас тут не застукали! – Казанцев с улыбкой взглянул на Татьяну.

- Нет-нет, даже не думай! – попятилась та. – Я с детства ужасно боюсь пауков!

- Шучу, конечно! За кого ты меня принимаешь, я же не садист! Просто не мог не предложить тебе совершить открытие века…- засучив рукава, Казанцев продолжал осмотр скелета.

- Эх, жаль, нет фонарика! Но на ощупь все кости у него целы. К стене он прикреплён какой-то цепью… А, вот что! Ему делали трепанацию черепа, надеюсь, не при жизни… Вот, кое-что нащупал…

Наконец, весь в паутине Казанцев попятился назад и передал Татьяне вытащенный из черепа скелета кожаный сверток.

- Денис, давай побыстрее задвинем дверь и в более приятном месте рассмотрим находку!

Татьяне ничего не оставалось, как с омерзением положить свёрток к себе в сумочку.

Выйдя на улицу, она жадно вдохнула прохладный осенний воздух и удивилась, что снаружи храма ничего не изменилось, а ведь, казалось, что прошла целая вечность…

Вышедшим вскоре мужчинам она предложила зайти к ней в офис. В выходные реклама шла на домашних секретарей, и можно было взять ключ от пустого помещения на охране.

За пять минут они преодолели путь до знаменитого, пустого ещё в этот час ресторана.

- Может, перекусим заодно и здесь посидим ? – предложил было Казанцев.

- Ты что! Всей твоей профессорской зарплаты не хватит, чтобы здесь пообедать! Нам на пятый этаж… - Татьяна уже открывала дверь в офис. Устроившись у окна, они развернули свёрток.

- Это пергамент, телячья кожа, - пояснил Казанцев. – А этот рисунок мне что-то напоминает… Сверху, видите, как бы вид какого-то горного массива издали, а внизу карта… Прямо-таки какая-то пиратская классика! И изображения сторон света и компаса – зюйд-вест, норд-ост…

- И вовсе не пиратская! – с горящими глазами возразил Денис. – А масонская! Видите, шестиконечная звезда в этом месте? Видимо, здесь-то и спрятана какая-то сакральная ценность! Но что же это за горы? Ну, я и дурак! Конечно же, это Пиренеи! Ведь гора-то Канигу! Вот теперь уж я точно поеду во Францию к Юрию Врубецкому! Он меня давно звал… Один из его замков – Виллефранж де Конфле как раз и находится в предгорьях Пиренеев по пути в Андорру. Там ещё какие-то пещеры, даже клуб спелеологов есть, он сам мне рассказывал.

- Да ты с ума сошёл! – чуть не упала со стула Татьяна. – А как же твоя аспирантура?! И я тебя никуда не пущу!

- Почему бы и нет? – Казанцев мягко накрыл её дрожащие руки своей широкой ладонью. – Денис уже давно вырос. Ему надо мир посмотреть и себя показать. Тем более, что там будет кому присмотреть за ним. Пусть попутешествует! Только советую сам пергамент не брать с собой. Он здесь целее будет. Пересними лучше карту на пленку и поезжай! А о твоей маме, бабушке и сестрёнке теперь есть кому позаботиться, не волнуйся…

- Ну, что ты раскомандовался! – возмутилась Татьяна, однако противиться нежному пристальному взгляду любимого мужчины она не могла.

- Всё будет хорошо! – странно спокойно пробормотал Казанцев. – А мне уже надо собираться… Ты меня проводишь?

На вокзале он попросил подождать его под часами и куда-то исчез.

Вернулся он с букетом белых, пушистых, круглых, как снежки, хризантем.

- Никогда никому не дарил цветов!- смущённо, как мальчишка, Казанцев протянул букет. – Наверное, глупо выгляжу?… Да и не знал, какие ты любишь! Ты говорила розы, но, по-моему, только свои…

- Ну, да, ты угадал! Покупные мне кажутся какими-то неживыми…

- А вот эти так хорошо пахнут! Как летние вечера на Аркаиме! Ну, в общем, я не это хотел сказать…- замялся Казанцев.- Я хотел спросить, когда ты со своими переберёшься ко мне в Питер?

Татьяна зарылась лицом в белые лепестки и не почувствовала никакой горечи в их терпком аромате…

Сердце её бешено колотилось, но голова ещё работала…

- О! Это какая-то утопия! Но мы будем проводить вместе все выходные, праздники, каникулы и отпуска! Подумаешь, 600 километров… Это же так близко!

Пока она произносила свой весёлый монолог, лицо Казанцева при- нимало всё более несчастное выражение…

- Подожди, пожалуйста!- умоляюще, наконец, выдохнул он. – Ты не дала мне договорить… Да, конечно! Я бы хотел, что бы мы никогда больше не расставались! Я мечтал об этом всю свою жизнь! И когда я шёл за цветами, хотел сказать тебе об этом…

Но стоило мне вдохнуть их аромат, как я вдруг понял ужасную вещь! Та фраза вокруг входа в склеп в Меньшиковой башне была обращена именно ко мне! «Повелеваю, всё, что было потеряй,

мосты сожги, корабль направь на рифы…»

- Ну, до чего же ты впечатлительный, Володя! – пыталась обратить всё в шутку Татьяна. – Как будто все послания растений и камней обращены только к тебе! Да и зачем вообще ты прикасался к этим ужасным цветам! Всё ведь было так замечательно!

- Это был самообман, - грустно произнёс Казанцев. – Я не хотел замечать ничего вокруг, кроме нас с тобой… Но теперь я понимаю, нам не суждено быть вместе… Прости… Мне надо спешить! Времени осталось очень мало…

Денис пусть отправляется в Пиренеи! Ему это очень нужно! Он должен научиться делать свой собственный выбор. Скоро, очень скоро наступят времена, когда каждый из нас окажется перед выбором…

Но Пиренеи это ложный след, поэтому я легко отпустил его к Врубецкому. Так всегда прятали великие артефакты… Я же сразу узнал эти горы! Но думал, что у меня есть ещё время. Теперь я понял, что мне надо отправляться туда немедленно! Кожаный свиток карты как будто пульсирует у меня в рюкзаке. И я не могу рисковать близкими людьми… Постарайся забыть всё, что я тебе говорил и всё, что произошло сегодня!

- Но ты же вернёшься ? – только и могла умоляюще произнести Татьяна.

- Прости… - Казанцев коснулся ледяной рукой щеки Татьяны, пристально, как бы запоминая, окинул её взглядом и вскочил на подножку отходящего поезда.

Она долго стояла на перроне с букетом хризантем в руках и не могла решить, что же делать с цветами… Никогда ещё ей не приходилось выбрасывать свежие букеты в мусорные корзины… Но ведь белые бедняжки не виноваты! И потом этот букет теперь единственное, что осталось у неё от прекрасной сказки. Прижав к груди их пушистые головки, она медленно побрела в холодную пустоту осенней ночи…