Глава 14
Прошла уже почти неделя с того необычного новогоднего вечера, когда машина скорой помощи по его убедительной просьбе привезла Вячеслава в самую рядовую районную больницу. Татьяна настаивала на переводе его в одну из клиник третьего или даже четвертого управления, но он категорически отказывался. Благодаря своевременному лечению инфаркта удалось избежать, и уже во втором кардиологическом отделении Татьяна подбирала ему схему терапии. Он лежал в том же боксе, где и Мария Петровна, состояние которой удалось стабилизировать и выписать ее после праздников. Естественно, что в этой палате Татьяна опять проводила все редкие свободные минуты своих дежурств и сюда она возвращалась каждый день с паровыми котлетками и свежевыжатыми соками. Они подолгу обсуждали тот злополучный предновогодний день и ломали головы над его загадками…
В тот день журналист был свободен от работы и решил отправиться в Царицыно. Стояла морозная солнечная погода, множество отдыхающих гуляло по парку. Вячеслав залюбовался сказочной панорамой готического ансамбля. Но ноги сами повернули к нарядному павильону, стоящему на крутом обрывистом берегу пруда. Снег вокруг него был утоптан, а внутри он услышал какой-то шорох. С первой попытки ему удалось раздвинуть доски, которыми было заколочено окно, под которым обнаруживалось больше всего следов, и заглянуть внутрь. Овальная комната Третьего кавалерского корпуса была ярко освещена двумя мощными фонарями, груда битого кирпича была отодвинута в угол, а в середине помещения на четвереньках стоял седой старик и пытался открыть круглый люк в полу с изображением все того же перевернутого сердечка. Когда он обернулся на изумленный возглас журналиста, Вячеслав вообще потерял дар речи… Кряхтя и охая, с колен поднимался ранее незрячий бывший житель коммуналки Петр Григорьевич, что-то пряча в карман.
- Это вы? Что вы тут делаете? И где же ваши черные очки?!- на одном дыхании выпалил журналист.
- То же самое я могу спросить и у вас, молодой человек!- Старик пронзительно взглянул в глаза Вячеслава свом ясным и совершенно здоровым взглядом. – Мне, видите ли, сделали операцию очень удачно, и зрение полностью ко мне вернулось… А так как я поселился неподалеку от этих мест, то решил помочь польским реставратарам приводить здесь все в порядок, ведь это так близко моей прежней профессии… У них сегодня выходной, поэтому я здесь один… Да и вообще, финансирование у них недостаточное, поэтому они очень рады добровольным помощникам! Иначе сорвут, знаете ли, все сроки…
- А вы знаете, чья это была дача?- Вячеслав перебил подозрительные объяснения Петра Григорьевича.
- Нет- нет, знаю только, что это один из дворцовых павильонов, построенных Баженовым для свиты императрицы.
Тут непонятно, что нашло на журналиста: то ли желание пообщаться с еще одним любителем истории, то ли боязнь одиночества… И, видимо, вчерашний хмель от великолепного новоселья на новой квартире еще не выветрился… Но он решился:
- А ведь это бывшая дача Волжанских, по странному стечению обстоятельств, в квартире которых вы до настоящего времени жили, а теперь я приобрел. Они взяли это здание в аренду у дворцового ведомства и полностью восстановили. И, кстати, свой московский дом они строили уже в начале нашего века по некоторому подобию этого павильона, многие элементы убранства которого повторяются в их квартире… - Вячеслав подошел к круглому чугунному люку.- А вот это, наверное, был колодец, какой-то более древний акведук, поднимающий целебную воду из Живоносного источника, который находится тут поблизости около церкви, а, может, и подземный ход… Крышку люка, скорее всего, изготовили уже Волжанские, вот тут их любимое перевернутое сердечко…- Журналист наклонился над люком.- А вот и отверстия по бокам, сюда хорошо бы вставить ключ…
Забыв о присутствии зрителя, Вячеслав достал свой медальон и приложил к отверстиям.
-Нет, с этой стороны не подходит… А вот здесь идеально зубцы входят в пазы, - он повернул ключ в замке и с изумлением, подняв глаза, увидел совсем рядом горящие глаза Петра Григорьевича и его всклокоченную седую шевелюру.
- Откуда у вас эта вещь?!- визгливо вскрикнул старик и потянулся к медальону.
- Достался мне от моей несчастной матери, которая умерла после родов в прекрасном волжском городе Желтогорске в 1946 году…- невозмутимо отвечал журналист.
- Имя, как ее имя?!- бывший коммунальщик был явно не в себе.
- Вот это-то мне как раз и неизвестно… Дорого я бы заплатил за эту тайну!- Вячеслав с удивлением взглянул на старика. Хотя в старом полуразрушенном здании было очень холодно, журналиста бросило в жар. Он почувствовал, что вплотную приблизился к разгадке…
- А если цена будет слишком высока?- старик повысил голос. – Если вам придется расстаться с медальоном, но зато вы обретете семью?
- Но как же я могу расстаться с медальоном, ведь это же единственная вещь, которая осталась у меня от матери…
- Мне не менее дорога эта вещица, как и ваша покойная матушка,- невесело усмехнулся старик.- Лизу Волжанскую я знал почти с детства, дружил с ее братом Андреем. Мы все рано лишились родителей, мои тоже были репрессированы. Осенью 1941 года мы с Андреем оказались в одном эшелоне. Составы, отправляющиеся на фронт, формировались как раз здесь, на станции Царицыно, и стояли по полдня. Все пытались сообщить об этом родственникам, чтобы можно было попрощаться. Андрей как-то сумел передать весточку сестре, и она пришла повидаться с братом, как оказалось, в последний раз… Я давно не видел ее. К своим пятнадцати годам она превратилась в настоящую красавицу - льняные кудри, голубые глаза… Вот в ту последнюю их встречу брат и передал ей этот медальон и сказал, что он вместе со вторым, который отец спрятал где-то в квартире, открывает какое-то подземелье на их бывшей даче в Царицыно. Я был влюблен в Лизу и поклялся разыскать ее после войны. Но это получилось не скоро. Андрей погиб в первом бою, а я попал в плен. Потом побег, уже советский лагерь. В 1946 году я освободился и сразу поехал в квартиру на Садовом кольце, но застал там только отца брата и сестры Волжанских Ростислава Андреевича. Он просил меня разыскать дочь. И я уехал в Заволжск, куда отправилась еще в начале войны Лиза со своим интернатом, но почему-то так и не вернулась в Москву. Но в этом захолустном городке меня ждало разочарование. Я нашел Лизу уже взрослой замужней женщиной. Она ждала ребенка и была совершенно счастлива. Но, когда я сообщил ей, что ее отец жив и ждет ее в Москве, сразу засобиралась со мной в столицу. Ее муж, какой-то инженер, не хотел отпускать ее в таком положении, но она его и слушать не хотела, и мы засобирались в дорогу. Но меня опять арестовали. И только через много лет я узнал, что Лиза отправилась в путь одна и погибла где-то под Желтогорском, когда при шторме перевернулся паром… Но я не знал, что ребенок остался жив… Ее муж, кстати, тоже не подозревал об этом… А мне удалось поселиться в бывшей квартире Волжанских и подобрать потерянный Тамарой, вашей тетушкой, между прочим, медальон. Но одним ключом я не мог открыть этот люк, и вот судьба послала мне вас! А ведь ты мог бы быть и моим сыном! – расчувствовался старик, перейдя с Вячеславом на ты. – Ну, давай медальон, попробуем посмотреть, что там такое! Я всю жизнь ждал этого момента!
С двух сторон они вставили ключи в замки, и с ужасающим скрежетом повернули их. Но старинный люк то ли заржавел, то ли примерз, и не поднимался. Пришлось воспользоваться ломом, припасенным Петром Григорьевичем. С огромным трудом отодвинув, наконец, люк, они заглянули в черный бездонный колодец, вдоль одной стенки которого вертикально вниз уходила металлическая лестница.
- Ну, вот и все!- воскликнул зловещий старик.- Дальше я справлюсь сам… Свидетели мне не нужны! Ты и так уже узнал слишком много! Тебе будет все это сложно переварить! Как все-таки хорошо, что ты не мой сын!
Вячеслав с изумлением смотрел на своего компаньона, который только что подарил ему новую жизнь и уже решил отобрать ее… Краем глаза он увидел, как огромный ржавый лом приближается к его виску, но у него не было сил даже уклониться… Вся его никчемная жизнь промелькнула у него перед глазами, и, кажется, прошла целая вечность или доли секунды, когда вдруг раздался выстрел. Вячеслав потерял сознание.
Очнулся он только в машине скорой помощи и попросил отвезти его в больницу, где работала Татьяна. Не сразу он вспомнил хронологию последних событий, но, видимо, благодаря бульонам и котлетам, которыми потчевала его доктор, вскоре он смог связно описать ей произошедшие с ним приключения. Вот только развязка оставалась для него загадкой… Кто же все-таки спас ему жизнь? Ведь по законам жанра он должен был бы сейчас валяться на дне бездонного колодца…
Татьяна уже хотела ненадолго оставить своего дорогого пациента, чтобы съездить в Желтогорск за дочкой, а сын уже сдавал в Москве экзамены. Но в последний день перед ее отъездом во вторую кардиологию к журналисту вдруг пришел необыкновенный посетитель. Гладковыбритый молодой человек в безукоризненном костюме весело улыбнулся доктору и показал удостоверение.
- С вашим пациентом уже можно побеседовать?
Лицо молодого человека показалось Татьяне странно знакомым, вот только откуда она могла знать сотрудника госбезопасности…
- Так вы меня все еще не узнаете? А так?- он сморщил физиономию и загнусавил:- Я же писаю в баночку!
- О! Так вы Александр Львович! Неужели?!- опешила Татьяна.
- Почти! Работал под прикрытием! Мы следили за резидентом английской разведки. До конца не могли понять за чем же он охотится… Я считал, что он должен вернуться в пустую квартиру, а оказалось совсем по-другому… Ну, где же наш герой? Ваш журналист здорово помог нам, правда, мы чуть не опоздали, - рассказывал псевдофизик и псевдопсих, ,пока Татьяна провожала его в палату Вячеслава. –А сейчас я скажу вам, что мы нашли в подземелье, теперь это уже не секрет....